«Чтобы помнили»: дороги войны Ефима Александровича Лурье

Каждый год в каждой семье, в каждом коллективе вспоминают поколение победителей – тех, кто воевал и работал в тылу в годы войны.

Ефим Александрович Лурье (1923 – 2013), основатель и директор Научно-методического центра по инновационной деятельности высшей школы Тверского государственного университета, ветеран Великой Отечественной войны, – яркий представитель этого поколения.

Еще десять лет назад в канун Дня Победы весь коллектив Тверского ИнноЦентра, гости, сотрудники университета обязательно собирались и слушали рассказы Ефима Александровича о военном времени. Одни эпизоды он вспоминал с улыбкой, другие – со слезами на глазах.

Сегодня Ефима Александровича уже нет с нами, но мы храним в памяти эти «дороги войны».

Из воспоминаний Е.А. Лурье:

«21 июня 1941 года мы провели выпускной вечер в школе г. Харькова, а на следующий день стояли у дверей военкомата, откуда были направлены в Тульское артиллерийское техническое училище.

Впервые я попал на фронт в сентябре 1941 года в составе курсантского батальона Тульского артиллерийско-технического училища, который участвовал в боях в составе 26-й танковой армии. Тула, окруженная немецкими частями, не сдавалась и вела активную героическую оборону. В памяти осталось основное оружие обороны тех дней: «бутылки Молотова», противотанковые ружья, пулемет «Максим», безотказная «мосинская» винтовка.

В январе 1942 года я 18-летним лейтенантом уже был выпущен из училища и в числе немногих попал под Москву на формирование в 107-ю отдельную стрелковую бригаду. С этой бригадой я прошел всю войну и именно в ней получил ту закалку, которая помогала мне в самые тяжелые дни боев и во все последующие годы.

В августе 1942 года с Донского фронта, несмотря на сложность обстановки под Сталинградом, нашу бригаду вывели из боя и перебросили в Махачкалу, а затем по железной дороге со многими приключениями – в Адлер. На прогулочных кораблях и других подсобных средствах мы добрались до Сухуми.

Бригаду построили и объявили, что с сегодняшнего дня она преобразована в 107-ю горно-стрелковую бригаду и нам всем, новоиспеченным «горным стрелкам», предстоит по горным тропам идти к Марухскому перевалу и выбить оттуда немцев.

Марухский перевал – один из двух основных перевалов через главный хребет Большого Кавказа. Его высота над уровнем моря составляет около 3 тысяч метров. Никто из нас не видел раньше гор и не имел разряда альпинистов 1-го класса, который, как мы потом узнали, присваивался всем тем, кто прошел до войны по этим горным тропам к Марухскому перевалу. Но ведь мы, кроме того, несли на себе тяжелое снаряжение: минометы, пулеметы, запасы боеприпасов и многое другое. Это был момент подвига целой бригады численностью 3 тысячи человек, которая прошла в течение недели практически без потерь по этим трудным горным дорогам и вышла к Марухскому перевалу в начале сентября.

Марухский и Клухорский перевалы – основные пути выхода с предгорий к побережью Черного моря. Они были захвачены немецкими дивизиями элитного горно-стрелкового корпуса «Эдельвейс», перед которыми была поставлена дальнейшая задача выхода к морю, захвата Сухуми и далее – прямым маршем двигаться к Батуми и турецкой границе, у которой была сосредоточена двухмиллионная турецкая армия.

Ни мы, офицеры, ни солдаты не владели навыками ведения боя в горах и не располагали какими-либо средствами поддержки, используемыми в этих условиях. Но решение о подъеме к вершине было принято, и мы лезли, карабкались, поддерживая друг друга, срывались, но вышли к намеченному рубежу.

В ходе нелегкого боя мы смогли преодолеть сопротивление немцев, не ожидавших такого развития событий, выбить их с перевала и закрепиться на леднике. В течение нескольких месяцев немцы пытались сбросить нас с перевала, но им это так и не удалось.

Я вспоминаю о первом захваченном нами в плен немце, поразившем нас своим внешним видом и экипировкой: специальное снаряжение, кругом висели веревки, цепи, специальные крюки, термос, фляга, лопата, везде, где только можно, специальные накладки и карманы. Мы, стоящие перед ним в обмотках на ногах и протертых шинелях, с удивлением смотрели на этого настоящего «посланца войны» в горах, которого мы одолели.

Здесь, на перевале, я получил свое первое ранение и свою первую и самую дорогую для меня награду – медаль «За отвагу».

Выход наших войск к Ростову-на-Дону – крупному транспортному узлу – поставил на грань катастрофы крупнейшую группировку немецких войск на Северном Кавказе, насчитывавшую несколько армий. Единственным путем для выхода войск стала Тамань и выход через Керчь в Крым. Ширина Керченского пролива в этих местах не превышает нескольких километров. Задача состояла в том, чтобы использовать все средства для перекрытия этого транспортного пути для вывода немецкой живой силы и техники.

Именно эта цель была поставлена перед морским десантом в Озерейке и Мысхако. В Озерейке готовилась к высадке крупная группировка наших войск численностью до дивизии, которая должна была выйти к Тамани и попытаться закрыть путь отступающим немецким войскам. В район Мысхако высаживался вспомогательный десант, который должен был отвлечь внимание немцев. Так неблагоприятно сложились условия, что основной десант в Озерейке не удался, и часть солдат потом пробивалась к нам. Закрепление десанта на Мысхако приобретало особое значение.

2 февраля 1943 года на Мысхако был высажен батальон морской пехоты майора Кунникова, который успешно справился с этой задачей. Но уже 3 февраля командованию стало ясно, что удержать достаточно большой по территории плацдарм силами батальона будет очень трудно, и начали срочно искать вблизи «крепкие» соединения. Мы к тому времени уже завоевали в армии определенный авторитет и, как всегда, оказалась «под рукой». К вечеру 3 февраля нас вывели из боя под Туапсе и перебросили в Геленджик. Бригаду построили и объявили, что с сегодняшнего дня мы становимся бригадой морской пехоты и ночью будем высаживаться на Малую землю.

Как и в случае с горами, никто из нас не представлял особенностей войны на море, но все это восприняли спокойно. Горы так горы, море так море – и ночью мы на мотоботах были выброшены на Малую землю в очень непростой обстановке, под непрерывным огнем со стороны Новороссийска, остававшегося в руках немцев.

Февраль – не лучшее время для плавания в Цемесской бухте, но последние несколько десятков метров мы добирались к берегу вплавь. Сейчас это трудно представить, ибо на нас были десятки килограммов снаряжения, а некоторые сибиряки, как потом оказалось, были не очень сильны в плавании, но мы высадились, собрались и к утру уже закрепились на отведенном участке.

Бригада заняла самый левый фланг большой линии фронта, она как бы его замыкала, и закрепилась на горе Мысхако. Малая земля стала для всех нас домом на последующие 7 месяцев, мы оказались единственным соединением, которое провело на Малой земле все дни десанта без замены.

19 апреля 1943 года на Малой земле Л.И. Брежнев, начальник политотдела 18-й десантной армии, вручил мне, как и другим офицерам и солдатам 107-й отдельной стрелковой бригады, партийный билет, а также орден Красной Звезды.

107-я особая стрелковая бригада проявила величайшее боевое мастерство: спустившись с гор, где она выиграла бой у элитной горно-стрелковой дивизии «Эдельвейс», сменив почетное звание горных стрелков на морских пехотинцев, 7 месяцев удерживала самый левый фланг советско-германского фронта и отстояла его. За бои на Малой земле наша бригада получила звание гвардейской, и на ее базе была сформирована 117-я гвардейская стрелковая дивизия».

Потом будут десант в Анапе, освобождение Тамани, десант в Керчи на мыс Эльтиген, бои под Киевом и далее на полях Украины и Польши. В феврале 1945 года на границе с Германией Ефим Александрович был тяжело ранен и последние месяцы войны провел в госпитале.

«Три с половиной года дорогая мне 107-я отдельная стрелковая бригада, преобразованная затем в 117-ю стрелковую гвардейскую дивизию, находилась, что подтверждено в документах, в первом эшелоне, в непрерывном противостоянии с противником. Она прошла за эти годы через многое, но ее костяк, ее кадровая основа сохранилась до последних боев. В боях за Берлин мой полк и дивизия потеряли очень многих. В моем полку, куда я вернулся после госпиталя, осталось всего 6 офицеров».

Ефим Александрович Лурье награжден орденом Отечественной войны I степени, тремя орденами Красной Звезды, медалью «За отвагу», двумя медалями «За боевые заслуги».

Ефим Александрович, как и многие другие, прошедшие через войну, сохранил ее в памяти на всю жизнь. Удивительно, но фронтовики, пережившие ужасы войны, потери, смерти, не стали жестче, они стали сильнее.

Ефим Александрович в мирное время внес весомый вклад в отечественную науку и стал одним из первопроходцев, которые начали развивать методические основы инновационной деятельности и инновационной инфраструктуры в университетской среде.

Тверской ИнноЦентр, детище Е.А. Лурье, с его уходом понес серьезную потерю, но и сейчас он работает, воплощая в жизнь те принципы, которые были заложены его основателем.

А в канун 9 Мая мы снова и снова вспоминаем его «дороги войны»…

Материал подготовлен коллективом Тверского ИнноЦентра для газеты «Вестник ТвГУ» (2015 г.)