Один из «Неуловимых»: история Давида Менделевича Файнгелеринта

В рамках проекта «Научный полк» представляем партизанскую историю Д.М. Файнгелеринта (1918–1994) — кандидата филологических наук, доцента кафедры русской и зарубежной литературы, декана факультета иностранных языков (1958–1969), филологического факультета (1969–1973).

Родился Давид Менделевич 1 января 1918 года в городе Изяслав Шепетовского района Хмельницкой области в бедной еврейской семье, где было 12 детей, рос на станции Шепетовка, где отец работал станционным слесарем. Обстановку, в которой прошли детские годы Давида, можно представить, прочитав книгу Николая Островского «Как закалялась сталь», автор которой много лет провел в Шепетовке и даже снимал комнату в доме Менделя Файнгелеринта. Родители были неграмотны, но сумели дать детям образование. Давид окончил школу с золотой медалью и поступил в лучший по тем временам гуманитарный вуз — Московский институт философии, литературы и искусства (МИФЛИ), на филологическое романо-германское отделение. Здесь же нашел близкого друга, в будущем известного поэта Семена Гудзенко, автора пронзительного стихотворения «Мое поколение»:

Нас не нужно жалеть, ведь и мы никого б не жалели.

Мы пред нашим комбатом, как пред господом Богом, чисты.

На живых порыжели от крови и глины шинели,

На могилах у мертвых расцвели голубые цветы.

Расцвели и опали… Проходит четвертая осень.

Наши матери плачут, и ровесницы молча грустят.

Мы не знали любви, не изведали счастья ремесел,

Нам досталась на долю нелегкая участь солдат.

1941-й… Родителей расстреляли немцы, а два друга — Давид и Семен, несмотря на отсрочку от армии до окончания института, идут в горком комсомола и просят отправить их добровольцами на фронт. Начинается их военная жизнь. Оба стали бойцами 2-го мотострелкового полка бригады особого назначения (ОМСБОН). Осенью минировали Москву, боясь того, что немцы прорвут оборону города, а, когда угроза миновала, — разминировали столицу. «В феврале 1942 года 29 бойцов бригады вышли в дальний путь на лыжах: из Москвы через Калининскую и Смоленскую области в захваченную немцами Белоруссию для организации партизанского движения на оккупированных территориях» (Роненсон О. Живу памятью об отце // Тверские ведомости. 2010. 26 нояб. – 2 дек.).

Прожили двадцать лет.

Но за год войны

мы видели кровь

и видели смерть —

просто,

как видят сны.

Я все это в памяти сберегу:

и первую смерть на войне,

и первую ночь,

когда на снегу

мы спали спина к спине.

Я сына

верно дружить научу, —

и пусть

не придется ему воевать,

он будет с другом

плечо к плечу,

как мы,

по земле шагать.

Он будет знать:

последний сухарь

делится на двоих.

Московская осень,

Смоленский январь.

Нет уже многих в живых.

Ветром походов,

ветром весны

снова апрель налился.

Стали на время

большой войны

мужественней сердца,

руки крепче,

весомей слова.

И многое стало ясней.

А ты

по-прежнему не права —

Я все-таки стал нежней.

(С. Гудзенко. Май 1942)

В Полоцком районе Витебской области Давид Менделевич стал комсоргом партизанской бригады особого назначения «Неуловимые», командир которой Михаил Сидорович Прудников был удостоен высокого звания Героя Советского Союза и о подвигах которой после войны он написал несколько книг: «Неуловимые» (М., 1961), «„Неуловимые” действуют» (М., 1965) и «Разведчики „Неуловимых”» (М., 1972).

В этих книгах автор рассказал и о нашем герое. Сначала, пока не было хорошего места для лагеря и прочных связей с местным населением, спали на снегу, питались сырой кониной и мерзлой клюквой. Даже не разжигали костер, чтобы не привлекать немцев. Будучи комсоргом бригады, Д.М. Файнгелеринт выполнял задачу по созданию подпольных комсомольских организаций в оккупированных селах и руководству ими. В двадцати населенных пунктах были созданы такие организации, объединившие около двухсот юношей и девушек. В таких организациях большинство составляли молодые местные учительницы. Они помогали партизанам охранять села, собирали для бригады оружие и боеприпасы, продукты и одежду, добывали важные разведданные, вели агитационную работу среди населения. Почти ежедневно из таких отрядов отправлялись группы подрывников для взрывов фашистских эшелонов с техникой и войсками. Давид еженедельно посещал руководителей этих подпольных организаций, инструктировал их, передавал необходимую литературу.

В 1942 году из села Быковщина ночью на телегах Давид вместе с другими бойцами отряда вывез из детского дома более ста детей, которых немцы использовали в качестве доноров. Об этой операции в 1981 году на Ялтинской киностудии был снят художественный фильм по сценарию М. С. Прудникова «Оленья охота». «В 1943 году по заданию командира бригады и командования из Москвы пробрался на немецкий аэродром, нашел контакты с французскими пленными летчиками, служившими у немцев техниками, и, проведя у них под нарами 20 суток, разагитировал так, что они подняли в воздух шесть мессершмиттов и перелетели на нашу сторону». (Роненсон О. Живу памятью об отце…). Конечно, очень помогало знание иностранных языков, Д.М. Файнгелеринт в отряде переводил все документы, присутствовал на допросах пленных немцев, а иногда даже готовил по заданию командования «послания» некоторым немецким комендантам и командирам.

На оккупированных территориях возникла большая проблема отсутствия широкой информации о положении на фронте для местного населения: школы не работали, радио не было, газеты сюда практически не поступали. Возникла идея организовать небольшой художественный ансамбль, перед выступлением которого 30 минут отводить на небольшой доклад о положении дел на фронте. Вот как сам Давид Менделевич вспоминал об этом: «Для участия в ансамбле был проведен своеобразный конкурс по отрядам, в результате которого было собрано 12 человек артистов. В качестве докладчиков выступили я и политрук Михаил Земсков. У нас в ансамбле были хорошие гармонисты Ваня Петраченко и Алексей Тюкалов, обладавшие бесконечно богатым репертуаром мелодий и умевшие на слух подобрать аккомпанемент для любой песни. Конферансье ансамбля Михаил Ароник был до войны художником-декоратором одного из московских театров, он умел весело рассказывать острые сатирические миниатюры, которые сам же и создавал, а иногда даже импровизировал. Прекрасно выступал старый партизан <…> Иван Козлов. Он так пел народные частушки на злободневные темы, что вызывал неизменный восторг слушателей. Девушки ансамбля <…> организовали танцевальный коллектив <…> Танцевали «Левониху» и другие белорусские популярные народные танцы и пляски.

Весь реквизит ансамбля вместе с оружием его участников <…> помещался на двух подводах. Артисты шли за подводами пешком». (Файнгелеринт Д. М. Моя работа на филологическом факультете за сорок лет // Мои университеты. Тверь, 2006. С. 136).

Такой «артистический» рейд начался в октябре 1942 года и продолжался полтора месяца, в начале декабря для него понадобились сани для выпавшего снега. За все время было дано более 180-ти концертов: в среднем по три в день. «Конечно, подсчитывать число зрителей было некогда, но, думается, что такой благодарной аудитории ни один ансамбль <…> не видел. Ведь люди истосковались по живому советскому правдивому слову, по песне и по танцу. И вот в этих условиях оккупации люди почувствовали себя по-настоящему советскими хозяевами жизни». (Там же).

А вот что пишет командир бригады М.С. Прудников об этом ансамбле в одной из своих книг: «Концерты устраивались обычно на лесной полянке или на улице деревни под надежной охраной. Иной раз конферансье вместо очередного номера программы объявлял: “Фрицы!” — и артисты, взяв в руки оружие, вместе со зрителями шли в бой… <…> Подпольщики сообщили, что, узнав о концертах наших артистов, немецкое командование было очень расстроено.

— Партизаны над нами издеваются! — неистовствовал военный комендант Полоцка <…>.

Предатели и шпики постоянно доносили гитлеровцам, что в таком-то селе или деревне выступал партизанский ансамбль. Гитлеровское командование спешно направляло туда крупные силы для разгрома „большевистских бандитов“. Но угнаться за нами фашисты не могли: ансамбль скрывался, а карательные отряды попадали под огонь партизанских засад: ведь плясуны и гармонисты были неплохими стрелками и подрывниками.

За время боевых действий под Полоцком ансамбль <…> дал больше ста концертов, каждый раз доставляя оккупантам отнюдь не эстетические наслаждение. Наш друг гауптман Миллер передал как-то через связных любопытное высказывание одного из офицеров полоцкого гарнизона: „Не понимаю этих русских. У них буквально петля на шее, а они поют и танцуют. Что за люди?!“». (Цит. по: Васильев Г. Один из «Неуловимых» // Калининская правда. 1977. 30 дек.).

В 1944 году Белоруссия была освобождена, бригада расформирована, но дружба, рожденная в полоцких лесах, скрепила партизанское братство на всю последующую жизнь. Очень трогательно о ней вспоминает дочь Давида Менделевича Ольга: «Я ездила с отцом в Белоруссию много лет. Видела, как уже немолодые женщины вставали перед ним и его товарищами на колени, как плакали, обнимая их. Писали письма отцу словно близкому другу. Я с детства видела дружбу бывших партизан. Все они после войны состоялись как личности, получили награды, но каждый год в Измайловском парке на партизанской поляне плакали, вспоминая те годы, и очень честно любили и помогали друг другу в жизни. Самый старший — комиссар бригады Борис Львович Глезин, умирая в 92 года, в завещании просил, чтобы я была на похоронах его как близкий человек. Нет сейчас такой дружбы: она была скреплена страшными годами войны». (Роненсон О. Живу памятью об отце…).

За боевые подвиги в борьбе с фашистскими оккупантами Д.М. Файнгелеринт был награжден орденом Отечественной войны II степени, медалями «Партизану Отечественной войны», «За оборону Москвы», «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.».

Вся послевоенная жизнь Давида Менделевича была связана с работой в высшей школе: сначала Грозненский педагогический институт, затем Смоленский, а с 1947 и до конца жизни — Калининский пединстиут, с 1971 года — Тверской государственный университет. Доцент кафедры русской и зарубежной литературы, декан факультета иностранных языков, декан филологического факультета, автор нескольких учебных пособий и многих статей.

Среди его учеников был и известный поэт Андрей Дементьев, была и составитель данного материала. Все студенты любили этого преподавателя и ласково называли его Файном. Этот человек был интеллигентом в высшем понимании этого слова. Во-первых, он был необыкновенно образован: знал 16 языков (!), особенно любя славянские литературы, изучил языки и читал лекции в славянских странах на их родных языках: в Чехии, Болгарии. Были лекции и в Духовной академии в бывшем Загорске (ныне Сергиев Посад). В 1949 году первым в стране защитил диссертацию на иностранном языке. А, во-вторых, это был очень порядочный человек, любящий людей, преданный своей работе и вузу, внутренне свободный, ориентированный на общечеловеческие нравственные ценности. По воспоминаниям дочери, он дал ей в 15 лет Библию, сказав: «Это книга книг». А было это в 1970 году, когда подростки даже не видели такой книги (См.: Роненсон О. Живу памятью об отце…).

Давид Менделевич работал до последнего дня своей жизни, скончался он в апреле 1994 года. В Государственном архиве Тверской области (ГАТО) сформирован личный фонд Д. М. Файнгелеринта под номером Р-2373.

На «Мосфильме» в 1977 году вышел трехсерийный документальный фильм «Частная хроника времен войны» про бригаду «Неуловимые», в нем есть кадр, в котором наш герой говорит студентам, что самое главное — это делать добро, не ожидая ответной благодарности. В этом весь Давид Менделевич. Так он учил свою дочь, будучи преданным семьянином, так он учил своих студентов, так он и жил.

Материал подготовлен главным библиотекарем Отдела редких книг Научной библиотеки ТвГУ Т. А. Ильиной на основе источников:

Роненсон О. Живу памятью об отце // Тверские ведомости. 2010. 26 нояб. – 2 дек.);

Файнгелеринт Д. М. Моя работа на филологическом факультете за сорок лет // Мои университеты. Тверь, 2006. С. 136­146;

Васильев Г. Один из «Неуловимых» // Калининская правда. 1977. 30 дек.;

Прудников М. С. Неуловимые. М., 1961.